Успехи советского народа в строительстве социализма в СССР, усиление его экономической и оборонной мощи вызывали все большую реакцию на это со стороны империалистических государств. Естественно, Советское правительство принимало ответные меры и наводило порядок в стране.
Освященные гением Ленина, молодые органы государственной безопасности вели в то время успешную борьбу против происков разведок капиталистических государств, зарубежных белоэмигрантских центров и их агентуры внутри страны. Деятельность органов ОГПУ в этот период была весьма напряженной и направленной на укрепление и развитие народного хозяйства СССР.
Выполняя директивы партии и правительств, они ломали сопротивление врага. Бесчисленные вереницы махровых недобитков — белогвардейцев, нэпманских воротил, инженеров-вредителей, обезумевших от злобы кулаков — стали объектами чекистских разработок и операций.
В результате усиленных действий чекистов были ликвидированы десятки подрывных и контрреволюционных организаций, пресечена шпионская деятельность американской, английской, французской и других разведок в ряде городов СССР. Органы госбезопасности вели решительную борьбу против антисоветских заговоров, кулацких восстаний, диверсий, вредительства, контрабанды, террора и других гнусных преступлений контрреволюции против Страны Советов. ОГПУ приобрело большой опыт в борьбе с врагами и закрепляло его в своих практических делах.
начительное место в его работе занимала борьба с бандитизмом в различных районах страны. Войсками ОГПУ и Красной Армии было ликвидировано и обезврежено тогда около 300 вооруженных банд, заброшенных на нашу территорию через западную границу, разгромлено более 70 басмаческих банд в Средней Азии, действовавших с территории Афганистана и Ирана.
Ликвидация бандитизма сорвала планы империалистов и врагов Советской власти взорвать ее изнутри. Свергнутые эксплуататорские классы потеряли надежду на восстановление старых порядков.
В 20-е и 30-е годы органы госбезопасности проводили смелые операции, которые без преувеличения можно назвать классическими. Такими операциями были “Синдикат-2” и “Трест”, которые разрабатывались под непосредственным руководством Ф.Э.Дзержинского, его заместителя В.Р.Менжинского, начальника контрразведывательного отдела А.Х.Артузова. В этих операциях участвовали видные чекисты: Р.А.Пиляр, С.В.Пузицкий, В.А.Стырне, Г.С.Сыроежкин, А.А.Ланговой и многие другие.
В ходе этих операций чекисты сумели внедриться и создать прочные позиции во многих зарубежных антисоветских организациях, разгадать и предотвратить крупные антисоветские акции, довести до разведок империалистических государств большие дозы дезинформационных материалов, что основательно путало карты генштабистов этих стран. В результате враги недосчитались многих своих патентованных специалистов и ценных агентов. Их настигла карающая рука чекистов, действовавших от имени народа, ради народных интересов.
Особо проявил себя в этот период молодой чекист Виктор Анатольевич Решетов, который по документам инженера Иосифа Максимильяновича Гаваласа сумел войти в доверие к бывшему председателю правления Русского торгово-промышленного банка Коншину, игравшему заметную роль в “Торгпроме”.
От него Решетов получил сведения о готовящемся покушении на Чичерина и членов советской делегации во время их проезда через Германию на Генуэзскую конференцию. Он установил участников савинковской террористической группы и способствовал предотвращению задуманной ими гнусной акции.
“Чичерин будет только первым эпизодом. Наша задача, сказал Густав Нобель, один из главарей Торгпрома, создать немыслимые условия любому комиссару, который появится в Европе с дипломатической или любой другой миссией. Поскольку такая деятельность будет носить несколько специфический характер, я предлагаю создать секретную ячейку нашего Совета, которая решала бы все необходимые практические вопросы”[33].
Как бы предвидя это, Ф.Э.Дзержинский в связи с расширением торгово-экономических отношений говорил: “Нашим товарищам … придется сменить шинели на дипломатические фраки. Вот тут-то белая эмиграция и постарается не упустить возможности напакостить”[34].
Другой советский чекист — Андрей Павлович Федоров, главное действующее лицо операции “Трест”, под видом одного из руководителей “мощной подпольной группы “Либеральные демократы”” выехал в Париж, установил связь с Савинковым и вытащил его вместе с ближайшими сподвижниками в Союз, где они были арестованы и осуждены.
В ходе этих операций ОГПУ получило важные сведения о деятельности антисоветских центров, замыслах и планах иностранных разведок. Несомненно, что разведчики в ходе них действовали весьма искусно и квалифицированно. Они помнили при этом завет В.Р.Менжинского: “Главное — строжайшая конспирация, умение оценивать обстановку. Ум должен быть главным оружием разведчика. Разведчик кончается тогда, когда он начинает стрелять и по крышам удирать от полицейских”[35].
За большие заслуги в деле защиты завоеваний Великого Октября и обеспечения государственной безопасности СССР органы ВЧК-ОГПУ дважды, в 1922 и 1927 годах, были награждены орденом Красного Знамени.
Естественно, шло время, редели ряды ленинской гвардии. Безвременно ушли из жизни многие талантливые и испытанные коммунисты — чекисты.
Советские чекисты за прошедшие годы потеряли двух своих руководителей, первых председателей ВЧК-ОГПУ, заложивших основы деятельности советских органов государственной безопасности. С их именем были связаны все выдающиеся достижения и успехи, мастерское проведение многих оперативных мероприятий против агентов иностранных разведок и их сообщников — эсеров, монархистов, меньшевиков, террористов, бандитов всех мастей.
Железный Феликс — так называли Феликса Эдмундовича за его волевые качества, смелость и бескомпромиссность в борьбе с врагами. Его уважали все, а чекисты любили, как брата и отца. Даже враги, дрожавшие при упоминании имени Дзержинского, с нескрываемым уважением отзывались о нем. Своей обаятельностью, умением привлекать к себе людей простотой обращения, уверенной и логичной формой построения беседы Ф.Э.Дзержинский снискал огромное уважение и признательность среди самых выдающихся лидеров партии. О нем всегда тепло отзывался В.И.Ленин, который не раз подчеркивал его заслуги перед революцией и партией, поручал ему самые ответственные задания и доверял свои сокровенные мысли.
На какую бы работу ни направлял Центральный Комитет партии Феликса Эдмундовича, какое бы задание он ни выполнял, он всегда с огромной ответственностью относился к ним, мобилизовал все свои способности и знания, опыт, чтобы успешно справиться с ними, поставить дело так, как этого требовала партия и обстановка. Образ Дзержинского живет и является вдохновляющим примером для всех поколений советских чекистов. Уважение к нему в народе не померкнет никогда. Можно только сожалеть, что Ф.Э.Дзержинский, как и многие другие видные деятели партии большевиков, слишком рано ушел из жизни.
Большую память также хранят чекисты и о его преемнике — Вальдемаре Рудольфовиче Менжинском, старом, испытанном большевике, отдавшем всего себя делу партии и борьбе с врагами Советской власти.
В двадцатые годы, и особенно после смерти В.И.Ленина, заметно подняли голову разведки и белоэмигрантские центры. Не выкинул из головы свои честолюбивые планы и известный английский разведчик С.Рейли, сыгравший коварную роль против Советского государства в годы Октября и иностранной военной интервенции.
Сейчас его агенты сообщали из России, что оппозиционные элементы внутри страны возобновили свои попытки захватить власть. В самой партии большевиков налицо крупные разногласия и возможен полный раскол. В этой связи у него сложилось мнение, что настало время для нанесения очередного удара по Советской власти с целью добиться успехов в выполнении задуманного плана. На сей раз он считал, что в России можно создать диктатуру, опираясь на крестьянство, различного рода военных и политические элементы, настроенные враждебно к советскому руководству и власти. Самой подходящей фигурой на эту роль Рейли считал Бориса Савинкова, с помощью которого он и намеревался установить в России режим диктатуры, наподобие того, какой создал в Италии Муссолини.
Вот с такими планами и пустился Рейли в вояж по западноевропейским столицам добиваться поддержки савинковской авантюры у разведок и генштабов.
План Рейли предусматривал контрреволюционное восстание в Советской России, которое должна была поднять совместно с террористами Савинкова притаившаяся в стране оппозиция и иностранная агентура. Это послужило бы сигналом для правящих кругов Англии и Франции заявить о непризнании Советского правительства и объявить Б.Савинкова диктатором всей России.
Восстание явилось бы также сигналом и поводом для белоэмигрантских воинских формирований в Румынии, Югославии, Болгарии, Польше и Финляндии для вторжения в пределы советской территории в целях захвата поляками Киева и блокады финнами Ленинграда.
Идя навстречу планам англичан в отношении Кавказа и бакинских нефтяных промыслов, Рейли предусмотрел вооруженное вторжение в Закавказские республики и поднятие там антисоветского путча. Эту вооруженную кампанию должен был возглавить грузинский меньшевик Ной Жордания, который еще в 1918 году был главой германского марионеточного правительства на Кавказе, а затем, с приходом туда англичан, стал их наместником в Закавказской республике. В случае успеха предусматривалось отделение Кавказа от России и объявление его “Независимой Кавказской федерацией” под англо-французским протекторатом.
Бредовые мысли и планы английского разведчика-авантюриста Рейли были восторженно встречены и нашли поддержку у антисоветски настроенных начальников генеральных штабов западных стран. План Рейли в отношении Кавказа целиком и полностью входил в интересы министерства иностранных дел Великобритании. Нескрываемый интерес к нему и особенно к ее основному исполнителю Савинкову проявила фашистская Италия в лице самого Бенито Муссолини. Он пригласил Савинкова в Рим и имел с ним встречу, во время которой обещал будущему “русскому диктатору” оказание всевозможной помощи.
В то же время Рейли заручился финансовой поддержкой своего плана у весьма влиятельных представителей мирового и российского капитала.
К августу 1924 года все приготовления к проведению намеченного плана были завершены. После продолжительной беседы Рейли с Савинковым, носившей заключительный инструктивный характер, некоронованный император в сопровождении верных сподвижников из “Зеленой гвардии”, с итальянскими паспортами выехал в Советский Союз. Были приняты все необходимые меры безопасности, обусловлены встречи с руководителями заговорщических групп, работавшими на ответственных постах, в приграничных советских городах.
Савинков и его бандиты не подозревали, что за всеми их действиями чекисты установили неослабное наблюдение. После перехода польско-советской границы их встретила группа “сподвижников”, которая и проводила затем до Минска, где они были арестованы 16 августа 1924 года.
Рейли долго ждал информации от Савинкова, и она поступила к нему. Газета “Известия” 29 августа 1924 года напечатала статью, в которой сообщалось, что бывший террорист и контрреволюционер Борис Савинков арестован советскими властями при попытке перейти нелегально советскую границу.
Но план Рейли был запущен в ход. 28 августа вспыхнуло намеченное восстание на Кавказе. Вооруженный отряд Н.Жордании рано утром напал на спящий грузинский город Чиатуры. Террористы захватили город и жестоко расправились с представителями местных властей. Это было сигналом к тому, чтобы террор, убийства и взрывы прокатились по всему Кавказу. Главные усилия путчисты направляли на захват нефтяных промыслов, но и их постигла неудача. Население Кавказа, на которое делали ставку контрреволюционеры и их вдохновители, активно участвовало в защите Советской власти. Еще до прибытия регулярных войск Красной Армии рабочие и крестьяне, жители населенных пунктов взяли под свой контроль положение на всей территории Закавказья, вступали в схватки с мятежниками. Через несколько дней банды Н.Жордании были окружены и ликвидированы.
Провал авантюры Рейли, связанный с арестом Савинкова и разгромом кавказского путча, обернулся сильнейшим ударом по их покровителям. В результате хорошо подготовленных оперативных мероприятий сотрудников ОГПУ все запланированные противником акции с самого начала находились под их контролем. Это была детально продуманная, хорошо организованная и четко реализованная операция, в которой были задействованы необходимые силы молодой советской разведки и контрразведки.
Все это позволило чекисту А.П.Мухину-Петрову, другим сотрудникам ВЧК-ОГПУ перехитрить такого опытного конспиратора, каким был террорист Борис Савинков.
По антисоветской реакции за границей, белоэмигрантским центрам и организациям, состоявшим на службе западных разведок, был нанесен еще один мощный удар, от которого они долго не могли оправиться.
Им явился открытый процесс над Б.В.Савинковым, на котором он подробно рассказал о неудавшемся заговоре. Савинков сказал суду, что “предполагал ловушку, оказавшись на территории СССР, но страстное желание вернуться в Россию было очень велико”.
Кроме того, добавил он, “я решил прекратить борьбу против вас, так как вижу безнадежность и все зло антисоветского движения. С ужасом убедился я, что участники этого движения заботятся не о Родине, не о народе, а исключительно о своих классовых интересах”. Савинков рассказал также о том, как французы финансировали организованный им в 1918 году ярославский мятеж, о помощи Черчилля белогвардейским армиям и о других аланах западных государств по разгрому Советской России и ее уничтожению как логова большевизма.
Савинков назвал известных государственных и политических деятелей, крупных капиталистов Англии, Франции и других европейских стран, которые оказывали ему помощь и направляли его действия против советского народа и государства. Главное же заключалось в том, что процесс открыл Сталину и органам ОГПУ замыслы и намерения внутренней оппозиции и ее роль как агентуры западных стран во внутренних событиях, происходивших тогда в Советском Союзе.
Советский суд приговорил Бориса Савинкова как изменника Родины к смертной казни, но, приняв во внимание его показания, заменил приговор десятью годами тюремного заключения.
Во время нахождения в тюрьме Савинков пользовался определенным вниманием со стороны советских властей. Он имел особые привилегии, возможность получать необходимую литературу, вести переписку и даже написать три рассказа. Но он жаждал свободы и в мае 1925 года обратился с просьбой по этому вопросу к Ф.Э.Дзержинскому. Он просил помиловать его, а взамен предлагал все, что от него потребуется. Получив от администрации тюрьмы предварительный ответ о маловероятности пересмотра приговора Верховного суда СССР, Савинков покончил жизнь самоубийством. С этой целью он усыпил бдительность следователя, который привык к нему и не предполагал, что Савинков решится на такой шаг. Увидев, что следователь оставил окно открытым, Савинков бросился к нему и выпрыгнул во двор здания ОГПУ[36].
В ходе процесса над Савинковым английская разведка в лице Рейли постаралась отмежеваться от него, сделав в консервативной газете “Морнинг пост” 10 сентября 1924 года пространное заявление о том, что как такового процесса над Савинковым не было и что он был убит при переходе советской границы, что вместо него на суде выступало подставное лицо.
Вскоре же, когда подлинность процесса была установлена, Рейли вынужден был чернить Савинкова на страницах английской прессы, а затем убраться из Англии в Соединенные Штаты.
Опубликованные исповеди и показания Савинкова здорово подмочили авторитет многих влиятельных лиц в Англии. Черчилль тогда уединился сразу же в свое поместье в Кенте, а МИД Англии долго еще хранил по этому поводу гробовое молчание.
Провал авантюры Рейли повлек за собой распад многих белогвардейских военных формирований в странах Восточной Европы, “Зеленой гвардии” в Чехословакии, нанес ощутимый удар по антисоветским организациям и их подрывной деятельности против СССР.
Не миновала судьба и самого Рейли, хотя он и сбежал в США. В марте 1925 года он получил шифрованное письмо от своего старого приятеля из Ревеля, с которым ранее служил в “Интеллидженс сервис”, а в то время работавшего под крышей английского консульства. Он давал ему наводку на лиц, проживавших в Париже и располагавших влиятельными связями в оппозиционном движении в СССР.
Письмо сослуживца заинтриговало Рейли, и в августе 1925 года он выезжает из Нью-Йорка в Париж. Он встречается с супружеской парой, которая произвела на него приятное впечатление. Они обрисовали Рейли внутреннее положение в России и довели до него, что после смерти Ленина оппозиционные силы, связанные с Троцким, получили прочные организационные формы и превратились в обширный подпольный аппарат, который усиленно готовит свержение Советской власти.
После этого была устроена в Выборге его встреча с представителями организации русских заговорщиков, которые также произвели на него внушительное впечатление, особенно их глава, один из виднейших большевистских деятелей, занимавший высокий пост и являвшийся яростным противником сталинского режима.
Рейли принимает смелое решение и 26 сентября вместе с русскими заговорщиками благополучно переходит советскую границу. Он имел встречу с членами антисталинской оппозиции и стал возвращаться назад. Почти у самой границы Рейли и сопровождавшая его охрана внезапно столкнулись с советским пограничным нарядом. Они пытались бежать, но по ним был открыт огонь. Рейли был убит наповал пулей в голову. Убит был еще один из его охраны, другой смертельно ранен. Третий был захвачен пограничниками.
Через несколько дней советские власти выяснили личность убитого главного “контрабандиста”, после чего в газете “Известия” сообщили о смерти капитана Сиднея Джорджа Рейли, сотрудника английского “Интеллидженс сервис”. Его память также почтила лондонская “Тайме” следующим некрологом: “Сидней Дж. Рейли убит 28 сентября войсками ГПУ у деревни Аллекюль в России”. Таков бесславный конец еще одного антисоветского авантюриста.
В конце двадцатых и в начале тридцатых годов под влиянием революции в России по Европе и Азии прокатилась волна значительных событий. Готовились новые планы нападения на СССР, инициатором которых был автор унизительного договора в Брест-Литовске генерал Гофман. Спецслужбы громили советские дипломатические и торговые представительства, арестовывали работников советских учреждений за границей, совершали убийства советских послов.
Такими акциями, в частности, были: налет на контору англо-советского акционерного общества Аргос, послуживший причиной разрыва со стороны Англии дипломатических и торговых отношений с нашей страной, а также подобные налеты в Париже и Берлине. В Варшаве был убит посол П.Л.Войков.
Окрыленные заверениями руководителей ведущих капиталистических стран, подняли голову и активно стали действовать антисоветские организации и белогвардейские центры. Все это вызвало определенную реакцию кулацких элементов и вражеской агентуры внутри Советского Союза. Органы ГПУ повсеместно раскрывали и выявляли вредителей, подрывные элементы, иностранную агентуру.
Так, в начале 1928 года была вскрыта крупная вредительская организация буржуазных специалистов в Шахтинском и других районах Донбасса (“шахтинское дело”). В течение ряда лет группа старых специалистов и замаскировавшихся белогвардейцев, выполняя задания своих бывших хозяев, находившихся за границей, и иностранных разведок, вела подрывную работу по разрушению угольной промышленности Донбасса. Они взрывали и затопляли шахты, портили оборудование, стремились ухудшить материальное состояние, создавать угрозу для жизни шахтеров и тем самым вызывать недовольство Советской властью с их стороны. Цель вредителей заключалась в ослаблении экономической и оборонной мощи страны и создании благоприятных условий для интервенции империалистических государств. “Шахтинское дело” выявило и разоблачило около 300 вредителей из числа бывших крупных капиталистов и дворян[37].
Извлекая уроки из “шахтинского дела”, партия поставила задачу создания новой, советской технической интеллигенции, вышедшей из народных масс, и усиленно взялась за ее подготовку. Тысячи трудовых рабочих, опытных коммунистов прошли учебу в технических рабфаках и втузах и пополнили ряды советской научной и технической интеллигенции, стали активными создателями социалистических новостроек.
Однако “шахтинское дело” и провал диверсионной политики по нанесению ущерба советской экономике не только не остановили подрывную деятельность иностранных разведок и их сообщников в лице крупных финансовых воротил России, но и внесли новую струю в антисоветскую деятельность на волне подготовки военной интервенции в СССР.
Осенью 1928 года в одном из фешенебельных ресторанов в Париже собралось тайное совещание крупнейших русских капиталистов-эмигрантов, являвшихся руководителями “Торгпрома”. На встречу к ним прибыли два важных гостя из Советской России: профессор Леонид Рамзин, выдающийся русский ученый, директор Московского теплотехнического института, и Виктор Ларичев, председатель топливного отдела Государственной плановой комиссии СССР. Они были в Париже по служебным делам, действительной же целью их визита был доклад главарям “Торгпрома” о деятельности возглавляемой ими шпионской и вредительской организации в СССР под названием Промпартия.
Эта организация состояла в основном из представителей старой технической интеллигенции, входившей при царском режиме в узкую касту. В настоящем Промпартия насчитывала в своих рядах около 2 тыс. членов, которые занимали ответственные посты в советской промышленности и под руководством и при финансовой поддержке “Торгпрома” выполняли шпионские и вредительские задания.
В своем докладе руководителям “Торгпрома” Рамзин сообщил о проведении их организацией работы по срыву пятилетнего плана, особенно в области индустриализации страны, и просил об оказании поддержки со стороны “Торгпрома” в свержении большевиков с помощью военной интервенции против СССР.
Председатель “Торгпрома” Денисов заверил представителей Промпартии, что в этом направлении предпринимаются самые эффективные меры, в общих чертах ознакомил их с разработанным и согласованным с руководителями ведущих западных стран планом интервенции в СССР, намеченной на лето 1929 года или лето 1930 года. На совещании от руководителей Промпартии потребовали активизации действий внутри страны, создания специальной “военной группы”, которая бы под руководством французской агентуры проводила соответствующую подготовку. Им была выделена помощь в размере 500 тыс. рублей.
С такими же целями Рамзин и Ларичев посетили затем Лондон. Англичане также заверили их в военной и финансовой поддержке и оказании всяческого нажима на Советский Союз.
Все вышесказанное определило дальнейший курс действий Промпартии, который сводился к максимальному осложнению положения в промышленности и сельском хозяйстве страны и в создании аппарата по оказанию непосредственной помощи интервенции путем диверсии и дезорганизации тыла. Вместе с тем члены организации по требованию иностранной агентуры обязаны были передавать ей важные сведения о состоянии советской военной промышленности и других отраслей народного хозяйства.
Все ждали с нетерпением срока интервенции, который был перенесен сначала на лето 1930 года, а затем в связи с разразившимся экономическим кризисом, поразившим почти все страны мира, отложен в долгий ящик.
Однако Советское правительство в это время не дремало и нанесло сокрушительный удар по внутренним врагам в лице Промпартии и их сообщников. В результате трех процессов были разоблачены интриги и планы военной интервенции в СССР англо-французского империализма.
28 сентября 1930 года профессор Рамзин и другие главари и члены Промпартии были арестованы. Вместе с ними сотрудники ОГПУ в ходе арестов захватили большое количество членов эсеровского, меньшевистского и белогвардейского подполья, а также польских, французских и румынских шпионов.
Процесс над руководителями Промпартии проходил с 25 ноября по 7 декабря 1930 года. Все восемь обвиняемых признали себя виновными в пособничестве иностранным заговорам против СССР, в шпионаже и вредительстве и подготовке свержения Советской власти. Пятеро из них, в том числе Рамзин и Ларичев, были приговорены к расстрелу, трое других к десяти годам тюремного заключения. Через несколько дней ВЦИК удовлетворил ходатайство первых о помиловании и заменил расстрел десятью годами заключения на том основании, что они были орудиями в руках иностранных заговорщиков и активно участвовали в разоблачении крупных военных, политических и промышленных деятелей западных стран, готовивших агрессию против Советского государства и народа.
В дальнейшем Рамзин полностью реабилитировал себя, сделал ряд ценных научных открытий, был награжден орденом Ленина, ему была присуждена Сталинская премия в размере 150 тыс. рублей за создание прямоточного котла, которому не было аналогов в мире и который получил имя изобретателя.
С 1 по 9 марта 1931 года состоялся процесс над четырнадцатью руководителями многочисленной диверсионной группы меньшевиков, так называемым “Союзным бюро”, среди которых был ряд лиц, занимавших важные посты в советской промышленности. На скамье подсудимых оказались: В.Т.Громан, член Президиума Госплана СССР, В.В.Шер, член правления Госбанка, М.П.Якубович, ответственный работник Наркомторга, Тейтельбаумм, директор по стандартизации экспортных товаров Наркомторга, и другие.
Председателем Специального судебного присутствия Верховного суда СССР был Н.М.Шверник, государственным обвинителем прокурор РСФСР Н.В.Крыленко. Обвинительное заключение гласило: “Во второй половине 1930 года в Москве раскрыта вредительская организация, имевшая свои филиалы в различных учреждениях государственного аппарата. Во главе этой организации стояло “Союзное бюро” ЦК РСДРП (меньшевиков), входившее во II Интернационал в качестве секции. Организация сложилась к 1928 году из остатков прежних меньшевистских организаций. Она поддерживала связь с заграничным эмигрантским центром (группы Дана, Абрамова, Гарви) и вступила в блок с Промпартией.
“Союзное бюро” ставило своей задачей овладение важнейшими экономическими центрами, дезорганизацию народнохозяйственной жизни страны, задержку и срыв социалистической реконструкции, ориентацию на интервенцию как единственный путь изменения внутриполитической обстановки в государстве.
“Союзное бюро” получало от Промпартии финансовую помощь и через нее осуществляло связь с иностранными разведками. В политической области всех его членов объединяло враждебное отношение к диктатуре пролетариата и стремление к установлению буржуазно-демократической республики.
Преступная антисоветская деятельность “Союзного бюро” проводилась на основе указаний заграничного социал-демократического меньшевистского центра. Главной целью деятельности являлось свержение Советской власти.
Все обвиняемые получили по заслугам от пяти до десяти лет.
11 марта 1933 года ОГПУ арестовало в Москве 6 английских и 10 русских инженеров, состоявших на службе в бюро английского электропромышленного предприятия “Метро-Виккерс”, чем был нанесен еще один удар по остаткам торгпромовского заговора. Все они обвинялись в шпионаже и диверсиях, совершенных в Советском Союзе по заданиям английской разведки.
В связи с их арестом в английской прессе и со стороны официального Лондона, вплоть до премьер-министра С. Болдуина, немедленно стали делаться категорические заявления о невиновности английских подданных. Парламентарии требовали разрыва дипломатических и торговых отношений с Советским Союзом. Когда же 2 апреля начался над ними процесс и все они признали себя виновными, английская печать заявила, что подсудимых вынудили давать такие показания, что они терпят ужасы русской тюрьмы и т.п.
Однако все британские подданные после суда заявили, что советские власти обращались с ними весьма вежливо, корректно и гуманно. Ни один из них не был подвергнут ни малейшему принуждению или насилию, ни допросу с применением пыток.
18 апреля Верховный суд СССР приговорил всех русских подсудимых, кроме одного, к тюремному заключению от трех до десяти лет. Англичанин Альберт Грегори был оправдан. Трое других были приговорены к выдворению из СССР. Лесли Торнтон и Вильям Макдональд — к двум и трем годам заключения соответственно. Всех англичан вскоре отправили в Англию, тем самым достигнув взаимных уступок и возобновления торговых отношений между странами.
В результате этого процесса были ликвидированы остатки участников торгпромовского заговора и разгромлен центр антисоветских операций английской разведки внутри Советского Союза.